Страусенка с бородавкой на левой ноздре
Я подыграю на трубе.
Зачем пришел я в этот мир — не знаю!
А что мы знаем о своей судьбе
И, слава богу, пока играю
Всю жизнь играю на трубе.
Труба в заплатах, любовь бесплатно
И грусть не стоит не гроша
Застыли парни, молчит ударник,
Ты, Дейзи, пой, моя душа.
Как ты сейчас от всех далеко,
Твоё лицо уже дымит.
У сердца чувствую Твой локоть,
Когда вибрируешь на «ми»!
Так жить несложно,
Вот все, что можно,
Вот все, что нам с тобой дано:
Судьбы водица, Любви пшеница
И джаза крепкое вино.
Я знаю все теперь о рае —
Там славно будет голытьбе!
И слава Богу, пока играю,
Всю жизнь играю на трубе!
БЫЛА ВОЙНА
Была война. Один солдат
был ловок и умен.
Он души выбивал из тел,
на чем и стал богат.
Ему платил другой злодей, что с тех налоги брал,
кто отдавал своих детей, чтоб тот их убивал.
И отбирал у матерей парламент их рубли,
чтоб сыновья грязней зверей на поле полегли.
Была война. Другой солдат
не знал, в кого стрелять.
Ронял тяжелый автомат,
одет был не под стать.
И вот когда в грязи завяз большой его сапог,
ему тот первый между глаз влепил. Он это мог.
А тут и следующий щенок попал ему в прицел.
Он много раз нажал курок. Никто не уцелел.
Играй, гармонь, звени, струна,
ешь мясо, депутат.
Пей, Президент. Идет война…
Никто не виноват.
И только хитрый генерал
признал свою вину,
что слишком мало он послал
мальчишек на войну.
Кому поклон, кому погон,
а русским детям пулю в лоб,
окоп, сугроб, сосновый гроб.
так было испокон.
В АФРИКЕ
В раскаленной тропической Африке,
Ах, когда я туда попаду.
Крокодилы жевали жирафиков,
И на ветке сидел какаду.
Но однажды с ружьем металлическим
В африканской ужасной жаре,
Появился охотник тропический
С бородавкой на левой ноздре.
Тиридиридам, пиридирам фиала
Саливао, вальвао, ха-ха.
Тики-тики сальватики дротики
Баливау, вальвао, ха-ха.
И однажды, когда понапрасну он
Вдоль по берегу Конго гулял,
Страусиху увидел прекрасную
И влюбился в нее наповал.
Он расстался с ружьем металлическим,
Потому что душевно прозрел.
Он встречался с ней систематически,
С бородавкой на левой ноздре.
Тиридиридам, пиридирам фиала
Саливао, вальвао, ха-ха.
Тики-тики сальватики дротики
Саливао, вальвао, ха-ха.
И от этих-то встреч поэтических,
В африканской ужасной жаре
Родился страусенок комический
С бородавкой на левой ноздре.
В ТЕАТРЕ КУКОЛЬНОМ
В театре кукольном, не очень известном
И не очень академическом
Работала кукла одна принцессой
В спектакле одном классическом.
Сама-то принцесса была из народа,
Но в образ входила блестяще.
И так отличалась от всякого сброда,
Ну, словно она настоящая.
Чтоб власть захватить в свои нежные руки
И завладеть ей троном,
Изображала любовные муки
И целовала барона.
— «Я люблю Вас, я люблю Вас.
Да и Вы меня, не так ли?»
Днем и вечером все то же.
Очень часто шли спектакли.
И целуя эту тыкву, повторяла:
— «Я люблю Вас, я привыкла к Вам,
Я привыкла».
И действительно привыкла.
Да, вот так вот привыкаем
К разной гадости и мрази.
И уже не замечаем,
Что она к нам в душу влазит.
Доигралась, доигралась
Серым валенком-бароном.
И сама себе казалась
Очень искренно влюбленной,
Я не знаю, что там будет,
Но не век идти спектаклю.
Правда, куклы ведь не люди,
Подражают лишь, не так ли?
ВЕЛОСИПЕД
Ах, как хочется в синий лес,
ах, как хочется в черный бор,
но мой транспорт сломался весь-
я сижу и листаю альбом.
Вот Синьяка оранжевый мыс,
вот поля и дороги Оверна.
Вдруг приходит счастливая мысль —
не собрать ли мне старое вело?
Подари мне, Анри Руссо,
свое детское колесо!
Подари, молодой Пикассо,
треугольное колесо!
Мой любимый, любимый Ван Гог,
подари провансальский звонок!
Раму мне одолжи, Сера.
Остальное лежит в сарае.
Вот и собран велосипед,
не поехать ли в Сан-Мари —
я уже не бывал сто лет
в кафе «Тамбурин».
Лучше я посажу на раму,
постелив предварительно холст,
Ренуара туманную даму
и отправлюсь в далекий поход.
Я проеду по желтым пейзажам
Вдоль полей Агранжад,
и сентябрьские листья адажио
надо мной закружат.
Мне не хочется в синий лес,
в черный бор не хочется мне,
я во власти гогеновых «Грез»,
Меня манит Мане.
ВЕРЛИБРЫ
Наплюй на все это, делай то, что тебе по душе.
Хватит добывать уголь, и тысячи рублей.
Сделайся часовщиком, ты же этого хочешь.
Сделай одни часы, получи за них тридцать рублей,
и умри.
Исключительно пьяная личность стояла на остановке.
Это, конечно, не типично, но всем пассажирам было
неловко. Они тоже хотели пьяными быть, чтобы
кое-что позабыть.
Космический верлибр
Как тебе кажется, это то, что нам надо? Или я ошибаюсь.
Это Сатурн, или Марс, или копыта Кентавра?
С похмелья никак не разберу. Эти планеты…
Знаешь что, в конце концов давай-ка посмотрим
карту, там все обозначено. И наш маршрут, и
эти чертовы планеты.
Закури, это помогает. Я с этим идиотом все нервы истрепал.
Я так хотел попасть в этот рейс, а он все говорил,
что, ты, ненадежный, пьешь, мол, много.
Извини меня, но дурак он, наш шеф.
Ты умрешь, и я умру. Но еще не утро.
Нет, ты послушай, так говорят все родители.
«Если ты будешь так продолжать, то из этого не
получится ничего путного». Послушай, черт возьми,
вот незадача. Так говорят все родители.
Послушай, они тебе так говорили? Мои родители
были молоды, когда говорили мне это.
Но послушай, черт возьми, как они могли все предвидеть
в свои двадцать лет?!
Один поэт читал стихи. И у него изо рта, как
из тоннеля, вылетали экспрессы метафор, рифм и эссонансов.
Потом он замолчал, и залил тоннель вином, водкой
Источник
Эти подборки песен были составлены мной после того, как на сайте «Письма о Ташкенте» участники начали вспоминать песни, знакомые с детства. Первая и вторая части были опубликованы на сайте. А остальные выложены здесь. Поскольку люди продолжают вспоминать, у этих разделов возможны продолжения.
ПЕСНИ ИЗ ДЕТСТВА: про уродов и людей
Эти песни легкомысленны, курьезны и несуразны. Их художественные достоинства ниже всякой критики. В текстах часто нет никакого смысла. Они прилипчивы и моментально становятся мемовирусами. От них невозможно избавиться. Часть их давно и прочно вошла в детский фольклор.
Их знают и любят. Дети и взрослые. Их пели, поют, и будут петь.
Из всех известных песен, у этих – наибольшее количество вариантов. Значит, их любят и поют повсеместно, всякий раз переделывая на свой лад.
Так что, слабонервных просим удалиться!!! 8-0
А дальше – просто поем.
УРОДСКАЯ ДОРОЖНАЯ
По прямой извилистой дороге,
Через горы-реки напрямик,
Ехали уроды, к теще на поминки,
Вёз их безколёсый грузовик.
За рулём сидел у них безрукий,
А безногий жал на тормоза.
Им слепой рукою указывал дорогу,
А глухой сигналил без конца.
Вдруг из леса выскочила банда —
Грузовик пришлось остановить.
Тут немой глухому что-то в ухо крикнул,
А безрукий вынул дробовик.
Тут раздались выстрелы слепого —
Четверых сразил он наповал.
Остальная банда в страхе в лес удрала,
Где ногой безногий их пинал.
По прямой извилистой дороге,
Через реки-горы напрямик.
Ехали уроды, к теще на поминки,
На себе тащили грузовик.
Фотка отсюдова — https://censor.net.ua/ru/photo_news/view/93280/kabriolet_quotbmvquot_v_kotorom_ehal_syn_anny_german_zagorelsya_a_gruzoviku_otorvalo_kolesa_fotoreportaj
У ДЕВУШКИ С ОСТРОВА ПАСХИ
Автор А. Городницкий
У девушки с острова Пасхи
Украли любовника тигры,
Украли любовника в форме полковника
И съели в саду под бананом.
Украли любовника в форме полковника
И съели в саду под бананом.
С тех пор пролетело три года,
И девушка матерью стала.
Поймали виновника, мужа-любовника,
И съели в саду под бананом.
Поймали виновника, мужа-любовника,
И съели в саду под бананом.
У девушки с острова Пасхи
Родился коричневый мальчик.
Поймали и этого ещё не одетого
И съели в саду под бананом.
Поймали и этого ещё не одетого
И съели в саду под бананом.
Бананы давно пожелтели,
И листья давно облетели.
Но каждую пятницу, лишь солнце закатится,
Кого-то жуют под бананом.
Но каждую пятницу, лишь солнце закатится,
Кого-то жуют под бананом.
Кого-то жуют под бананом.
Кого-то жуют под бананом.
Фотка отсюдова — https://relax.wild-mistress.ru/wm/relax.nsf/publicall/C782F8D2EF2F3272C3257565006FFCC4
НОВОБРАНЦЫ
Деревья с листьев опадают
(Прямо наземь),
Пришла осенняя пора,
Ребят всех в армию забрали
(Хулиганов),
Настала очередь моя.
И вот приносят мне повестку
(Шесть на девять)
Явиться в райвоенкомат.
Мамаша в обморок упала
(С печки на пол),
Сестра сметану пролила.
Друзья, маманю подсадите
(Взад на печку)!
Сестра, сметану подлижи!
А я, молоденький парнишка,
(Лет семнадцать)
На фронт германский подался.
А медицинская комиссья
(В голом виде)
Смотрела спереди и взад,
Потом, часок посовещавшись
(Для порядку),
«Копейкин, годен!» — говорят.
Фотка Санитарка — антикварный салон «Гранат» — отсюдова
https://antikvariat.dp.ua/goods/porcelain/11/1849
Кондуктор дал свисток протяжный
(Очень длинный),
И паровозик загудел.
А я, молоденький парнишка,
(Лет семнадцать)
На фронт германский полетел.
За мною вслед бежит Аксинья
(Морда синя)
В больших кирзовых сапогах.
За нею следом Афанасий
(Восемь на семь)
С большим спидометром в руках.
Вот прибыл я на фронт германский
(Пол второго)
И что ж я вижу вкруг себя:
Над нами небо голубое
(С облаками),
Под нами черная земля.
Фотка Санитарка — антикварный салон «Гранат» — отсюдова
https://antikvariat.dp.ua/goods/porcelain/11/1849
Сижу в окопе неглубоком
(Метров восемь),
Приходит ротный командир:
«Здорово, братцы-новобранцы
(Матерь вашу!)
Сейчас в атаку побежим!»
Летят по небу самолеты
(Бомбовозы),
Снаряды рвутся подо мной.
А я, молоденький мальчонка
(Лет семнадцать),
Лежу с оторванной ногой.
Ко мне подходит санитарка
(Звать Тамарка),
Давай, я рану перевяжу
И в санитарную машину
(«Студебеккер»)
С собою рядом положу.
И понесла меня машина
(«Студебеккер»)
Через поля, через мосты,
И кровь лилась из страшной раны
(Прямо наземь),
Мочила вату и бинты.
Фотка Санитарка сидит — антикварный салон «Гранат» — отсюдова
https://antikvariat.dp.ua/goods/porcelain/4/711
С тех пор прошло годов немало
(Лет семнадцать),
В колхозе сторожем служу.
Ращу картошку-скороспелку
(Поросятам),
Жену Тамарку сторожу.
На юг вороны полетели
(Ёксель-моксель),
Пришла осенняя пора.
На юг вороны полетели
(Ёксель-моксель),
Пришла осенняя пора.
На юг вороны полетели
(Ёксель-моксель),
Пришла осенняя пора.
Аккорды — https://www.falshivim-vmeste.ru/songs/1046908800.html
ЧАСТУШКИ
Меня милый не целует
Говорит «потом, потом».
Я иду, а он на крыше
Тренируется с котом.
В нашем саде
(в самом заде)
Вся трава помятая.
То не буря бушевала,
А любовь проклятая
Надоело жить в Рязани,
Танцевать одну кадриль,
Милый, сделай обрезанье
И поедем в ИзраИль.
Если девка выйдет замуж —
Станет она дамою.
Ежели не выйдет замуж —
Будет то же самое.
С неба звездочка упала
Прямо к милому в штаны.
Пусть бы все там оторвала,
Лишь бы не было войны.
Такая душевная фоточка отсюдова — https://photopolygon.com/blog/details?from=free-posting&post_id=11847
Тишина на Ивановском кладбище,
голубые туманы плывут,
и покойнички в беленьких тапочках
на прогулку гурьбою идут.
На заборе скелетик сидит,
Ножками он скрипя шевелит.
Обернувшись, прохожий упал.
А скелет ему тихо сказал:
Ты приходи в могилу, ты приходи в мой дом,
ты приходи, родная, мы с тобой споём,
ты приходи, родная, мы будем вместе гнить,
и земляные черви будут нас любить.
Мы лежим с тобой в маленьком гробике
ты костями прижалась ко мне
черепок аккуратно обглоданный
улыбается мило во сне
Ты прижмёшься ко мне жёлтой косточкой,
поцелуешь меня в черепок. Чмок!
Разобрать бы наш гроб да по досочкам,
погулять бы на воле часок.
Фотка оттуда — https://planeta.rambler.ru/users/dendro_1/friends/
ПО МОРДЕ ЧАЙНИКОМ
У бегемота нету талии,
У бегемота нету талии.
У бегемота нету талии,
Он не умеет танцевать.
Его по морде били чайником,
И самоваром, и паяльником,
Потом ведром и снова чайником
И научили танцевать.
А у жирафа шея длинная,
А у жирафа шея длинная.
А у жирафа шея длинная,
Он не умеет травку есть.
Его по морде били чайником,
И самоваром, и паяльником,
Потом ведром и снова чайником
И научили травку есть.
А у коровы губы бантиком,
А у коровы губы бантиком.
И у доярки губы бантиком,
Её нельзя поцеловать.
А мы её по морде чайником,
И самоваром, и паяльником,
Потом ведром и снова чайником
И научили целовать.
А у таксиста морда наглая,
А у таксиста морда наглая.
А у таксиста морда наглая,
Он не умеет сдачи дать,
А мы его по морде чайником,
И самоваром, и паяльником,
Потом ведром и снова чайником
И научили сдачи дать.
А у студента скоро сессия,
А у студента скоро сессия.
А у студента скоро сессия,
А он не знает ничего.
А мы его по морде чайником,
И самоваром, и паяльником,
Потом ведром и снова чайником,
Но не добились ничего.
Мы вам, друзья, пропели песенку,
Мы вам, друзья, пропели песенку.
Мы вам, друзья, пропели песенку,
Так не пора ли нам слинять.
А то и нас по морде чайником,
И самоваром, и паяльником,
Потом ведром и снова чайником,
Чтоб не мешали людям спать!
Этот вариант текста с сайта Музей шансона — https://www.shansonprofi.ru/archiv/lyrics/narod/wP/p7/po_morde_chaynikom_.html
Фотография 12.
Фотка «Его по морде били чайником» отсюдова — https://club.foto.ru/gallery/photos/author.php?page=6&author_id=34257&sort=date
СИДЕЛИ МЫ У РЕЧКИ У ВОНЮЧКИ
Слова В. Кузнецова
Сидели мы у речки, у Вонючки,
А, может быть, в двенадцатом часу.
Ты прислонялася ко мне корявой рожей
И что-то пела, ковыряяся в носу.
Ты пела так, что выли все собаки,
А у соседа обвалился потолок.
А мне хотелося без шума и без драки
Поднять, обнять и ебн… об пенек.
Любила целовать она засосом:
Засасывала сразу рот и нос.
Брала меня за волосы,
Кричала диким голосом,
Поэтому я, братцы, без волос.
Фотка отсюдова — https://dixata.org/films/28444-krasavica-i-urodina-the-hottie-the-nottie-2008-dvdrip.html
ОТЕЛЛО-МАВР
Слова и музыка народные
Отелло, мавр венецианский,
Один домишко посещал.
Шекспир узнал про энто дело,
И водевильчик накатал.
Девицу звали Дездемона,
Была красива как луна.
На генеральские погоны
И соблазнилася она.
Отелло, вождь венецианский,
Любил поесть он и поспать.
Любил, голубчик, сыр голланский
Московской водкой запивать.
Но как то горе приключилось,
У ней платок кудай-то сплыл.
Отелло был ревнивый малый,
И Дездемону придушил.
Она из гроба приподнялась,
Дрожа от смертного огня.
Любила я, страдала я,
А ты, подлец, убил меня.
Ой девки, девки примечайте,
Когда хотите быть в живых.
Вы ни кому не доверяйте
Своих платочков носовых.
Фотка отсюдова — https://www.obshelit.ru/works/171582/
ЭТО БЫЛО ПОД СОЛНЦЕМ ТРОПИЧЕСКИМ
Это было под солнцем тропическим,
На большом на зеленом лужке.
Жил туземец в бамбуковой хижине
С бородавкой на левой ноздре.
Припев:
Тирлям-лям, тирлям-лям мофиалос
Ули-тули эль маос.
Тики-тики-тики, сальватики дротики,
Эки-пеки эль мао ха-ха!
Нацепивши на пятку пять галстуков,
По тропическим по вечерам
Выходил на свиданье со страусом,
Так как не было прочих там дам.
Припев.
Это было под солнцем тропическим,
На большом на зеленом лужке —
Родился страусенок комический
С бородавкой на левой ноздре.
Бесчисленные варианты с бессмысленными словами-припевками — на форуме сайта В нашу гавань заходили корабли — https://www.ngavan.ru/forum/index.php?showtopic=317
Фотография 16.
Фотка отсюдова — https://forum.megashara.com/showthread.php?p=728493
ПО ВОЕННОЙ ДОРОГЕ
По военной дороге
шел петух кривоногий,
а за ним 18 цыплят.
Он зашел в ресторанчик,
чекалдыкнул стаканчик,
А цыплятам купил шоколад.
Других слов этой песни не нашлось, возможно, их не существует.
Это переделка известной лирико-героической «Конармейской песни»
на слова А. Суркова, музыка братьев Дм. И Дан. Покрассов
Фотка отсюдова — https://www.freelancejob.ru/users/gentos/portfolio/66637/
ХОДИТ ГАМЛЕТ С ПИСТОЛЕТОМ
Ходит Гамлет с пистолетом,
Хочет когой-то убить,
Он недоволен белым светом,
Он думает: «Быть или не быть?»
Евойная мать согрешила
И за другого пошла,
А сапогов еще не износила
В каких она за гробом мужа шла.
Офелия — Гамлетова девчонка
Спятила, товарищи, с ума,
Потому что датская сторонка
Для народа хуже, чем тюрьма.
Фотка не помню откудова – художник рисовал
Спятила, в воду сиганула,
Даже не сняла с себя наряд,
И тут на кровь Гамлета потянуло,
И начал он калечить всех подряд.
И по расписанию Шекспира
Вынимал тут Гамлет-молодец
С ножен комсоставскую рапиру,
Наступал Полонию конец.
И тогда король, трясясь от гнева,
В Лондон повелел его сослать,
Стакнулася с ним и королева,
Разве ж это мать? Такая мать…
Был Гамлет упрям и непослушен,
За себя двух корешей послал,
Вскоре был один из них задушен,
А другой так без вести пропал.
И вот Гамлет затеял постановку,
Чтобы сомненья разом разрешить,
Во дворце устроить потасовку
И в общей свалке кой-кого убить.
Хотел разоблачить он королеву,
Конечно же — прихлопнуть короля,
Самому отдать концы налево,
А Данию оставить без руля…
Весь двор смотреть собрался на пиесу,
Которой Гамлет автор-режиссер,
Король не проявлял к ней интересу,
Но под конец до смысла он допер.
На сцене королева-потаскуха
Синильной мужа травит кислотой,
Льет из пипетки, лярва, прямо в ухо,
Душевною блистая красотой.
Король смекнул да улыбнулся глупо,
И тут Гамлет давай их всех кромсать!..
Наутро там нашли четыре трупа,
И то их невозможно опознать.
Шекспир — в машину и на поле сечи,
Он моментально трупы опознал
И, несмотря на колики в предплечьи,
За сутки свою пьесу накропал.
Больной Шекспир работал с увлечением,
Он делал деньги, затянув ремень,
И получили люди развлечение,
А автор — белый хлеб на черный день!
Варианты текста и аккорды – на сайте Виртуальный музей музыки — https://1000plastinok.net/Aleksei_Ohrimenko/Ya_byl_batalonnyi_razvedchik_1998/06-Hodit_Gamlet_s_pistoletom.html
Фотка отсюдова — https://blog.trud.ru/users/rodich2007/post49358524/
Источник
Сердюкову В.В. пожурили немного,
дали выговор, но не строгий.
Все хорошо, но в тринадцати лицах
(Кеннеди, Гоголь, Танеев, Капица,
Троцкий, Бах и другие лица)
маме спициной снится Спица.
1975
БЕЗОТЦОВЩИНА
Мама, что-то долго очень
Папа наш не едет.
Я к нему поеду ночью на велосипеде.
Постучусь к нему в окошко
И скажу: «Простите,
Что-то я замерз немножко,
Вы меня впустите».
«Дождь такой, что даже нервы
Просушить мне надо
Может, быть дадите мне вы
Плитку шоколада.
Даже можете на терке
Натереть морковки.
А «четверки» и «пятерки»
Все в командировке».
Он тогда меня узнает,
Скажет: «Здравствуй, Вовка!
Будешь жить со мной до мая
Ты в командировке.
Есть кино. Вместо обеда
Будем пить мы соки».
Я верхом на нем проеду —
Он у нас высокий.
Мама, что-то долго очень
Папа наш не едет.
Я к нему поеду ночью
На велосипеде.
БЕСЕДА В РИТМЕ ВАЛЬСА
У мягкой и ласковой девушки Лены,
На киноактрису похожей немножко,
На ласковых кино- и фотоколенях
Сидела мурлыча соседская кошка.
А Лена, беседуя с грубым мужчиной,
Незваным и очень невежливым гостем,
Тихонечко гладила кошкину спину
И думала, думала: «Вот в стенке гвоздик».
А грубый мужчина ходил по квартире
И все объяснял он, что есть дважды два,
Которые вовсе не пять, а четыре,
И что на плечах — лишь одна голова.
А Лена была терпелива на диво,
Почти что настолько, насколько красива,
И по носу кошки мизинцем водила,
И очень печально и тихо спросила:
«Скажите, а есть ли такие трамваи,
Которые прямо въезжают в квартиры,
Чтоб сели в них гости, одна голова и
С ней заодно дважды два и четыре».
БЕСКОНЕЧНЫЕ ДОРОГИ
Дороги, столбов телеграфных кресты,
и холод и затхлость гостиниц,
и бездорожье российской версты,
и черствый буфетный гостинец,
и высокомерье столичных чинуш,
и провинциальное хамство,
и сплетни, и слухи и честную чушь
терпи с благородным упрямством.
Недуг подкрадется — ах, Бог наказал,
готовьте прощальные речи,
но вечер наступит, и сцена и зал
всего выжимают и лечат.
Мне видится зал, как прекрасный кувшин,
который наполниться жаждет,
порой принимающий форму души,
тем более, чем не однажды
Бессонные думы жестокой строкой
огранишь внутри и снаружи,
робея в надежде, что твой непокой
для пользы Отечества служит,
а в дальних концах его, если совсем
по дому тоска и тревога,
на время, быть может, поможет ноль-семь,
и снова дорога, дорога.
И всегда с тобой тревоги, и всегда с тобой враги,
бесконечные дороги, бесконечные долги.
БЕСПОКОЙНЫЕ СНЫ
А камни падают всегда,
Куда не брось.
И вторит леший поездам,
Так повелось.
Когда до кроны шум и смех —
Покоя нет.
О павших вспомни, и о тех,
По чьей вине.
Любви и думам помешать —
Страшнее нет.
Себя венками украшать —
Конец, привет.
А колокол себя поет:
«Кижи, Кижи».
А испытатель, как поэт
Разбился. Жив.
А дети не глупее нас,
Больших детей.
У них поменьше слов запас,
Пустых, как тень.
Цветы растут, чтоб умереть
В руках у нас.
Веселье — ласковый медведь
Зеленый глаз.
Я бросил камень в самолет —
И он упал.
И вот лежит, слепой как крот
В долине скал.
Я миражом полил цветы.
Цветы в графин.
Пошел к тебе, и вижу ты
Среди графинь.
Они смеялись с полотна,
Плясали. Лувр.
И продавали холод нам
Любви золу.
Ты из цветов моих венок —
Себе на грудь.
Теперь живи. Не нужно ног
Чтоб больно пнуть.
Бежать туда, где он упал
Я не хотел.
Мы дети среди голых скал,
Одетых тел.
А он лежал, как будто спал.
В глазах земля.
И я узнал его, узнал.
Ведь это я.
БЛИКИ
Полутени, блики, блики,
словно мир потусторонний.
Это солнца дар великий,
блестки из его короны.
Не назойливо, не липко,
моментально, быстротечно
изменяют блики, блики
все, что временно и вечно.
Листья лаково лоснятся
над поляной земляники,
и мелькают, словно снятся
в ярких кронах блики, блики.
Все измены знает море,
все оно — одна измена.
Только в нашем разговоре
неизменно, непременно
назовем его великим,
синим, черным и бездонным.
А оно — все блики, блики
полутени, полутоны.
Вижу я фигуры, лики,
в облаках, летящих к югу.
Это блики, это блики
оказали мне услугу.
И во взгляде и в улыбке,
вижу блики золотые.
Все твои движенья — блики,
музыкой позалитые.
БЛЮЗ ДЛЯ ТРУБЫ И СЕРДЦА
Малютка Дейзи, цветочек Дейзи
Какое платье на тебе!
Красно до рези,
Ты спой нам, Дейзи,
Я подыграю на трубе.
Зачем пришел я в этот мир — не знаю!
А что мы знаем о своей судьбе
И, слава богу, пока играю
Всю жизнь играю на трубе.
Труба в заплатах, любовь бесплатно
И грусть не стоит не гроша
Застыли парни, молчит ударник,
Ты, Дейзи, пой, моя душа.
Как ты сейчас от всех далеко,
Твоё лицо уже дымит.
У сердца чувствую Твой локоть,
Когда вибрируешь на «ми»!
Так жить несложно,
Вот все, что можно,
Вот все, что нам с тобой дано:
Судьбы водица, Любви пшеница
И джаза крепкое вино.
Я знаю все теперь о рае —
Там славно будет голытьбе!
И слава Богу, пока играю,
Всю жизнь играю на трубе!
БЫЛА ВОЙНА
Была война. Один солдат
был ловок и умен.
Он души выбивал из тел,
на чем и стал богат.
Ему платил другой злодей, что с тех налоги брал,
кто отдавал своих детей, чтоб тот их убивал.
И отбирал у матерей парламент их рубли,
чтоб сыновья грязней зверей на поле полегли.
Была война. Другой солдат
не знал, в кого стрелять.
Ронял тяжелый автомат,
одет был не под стать.
И вот когда в грязи завяз большой его сапог,
ему тот первый между глаз влепил. Он это мог.
А тут и следующий щенок попал ему в прицел.
Он много раз нажал курок. Никто не уцелел.
Играй, гармонь, звени, струна,
ешь мясо, депутат.
Пей, Президент. Идет война…
Никто не виноват.
И только хитрый генерал
признал свою вину,
что слишком мало он послал
мальчишек на войну.
Кому поклон, кому погон,
а русским детям пулю в лоб,
окоп, сугроб, сосновый гроб.
так было испокон.
В АФРИКЕ
В раскаленной тропической Африке,
Ах, когда я туда попаду.
Крокодилы жевали жирафиков,
И на ветке сидел какаду.
Но однажды с ружьем металлическим
В африканской ужасной жаре,
Появился охотник тропический
С бородавкой на левой ноздре.
Тиридиридам, пиридирам фиала
Саливао, вальвао, ха-ха.
Тики-тики сальватики дротики
Баливау, вальвао, ха-ха.
И однажды, когда понапрасну он
Вдоль по берегу Конго гулял,
Страусиху увидел прекрасную
И влюбился в нее наповал.
Он расстался с ружьем металлическим,
Потому что душевно прозрел.
Он встречался с ней систематически,
С бородавкой на левой ноздре.
Тиридиридам, пиридирам фиала
Саливао, вальвао, ха-ха.
Тики-тики сальватики дротики
Саливао, вальвао, ха-ха.
И от этих-то встреч поэтических,
В африканской ужасной жаре
Родился страусенок комический
С бородавкой на левой ноздре.
В ТЕАТРЕ КУКОЛЬНОМ
Источник
